Глава 2: Ловушка для простаков.
На следующий день Стас проснулся в своей кровати, испытывая жуткие симптомы похмелья. Пока он лежал ровно и смотрел в потолок, эти самые симптомы не очень давали о себе знать, но стоило приподняться — и омерзительное состояние накатывало во всей красе.
Очевидно, вчера он напился вдрызг. Причем, судя по гадкому привкусу во рту, еще и курил. Возвращения домой память не сберегла, хотя Стас долго пытался восстановить хоть что-нибудь. Интересно, как это он добрался через весь город глухой ночью? На такси, что ли?
Тем не менее, он хорошо помнил расставание с девушкой, удивительный летающий аппарат, а также собственный шок. Еще бы! За весь вечер ему ни разу не пришло в голову поверить незнакомке всем сердцем! Он просто не смог поверить!
«Ну да, мы ведь такие умные, — иронизировал Стас, — все знаем. Инопланетяне должны быть маленькими и зелеными».
Он сел. Нахлынуло отвращение к себе и к миру. Самое время читать Сартра.
Комната еще хранила следы вчерашней пьянки. По большой дуге обойдя пустую бутылку из-под водки, Стас успешно добрался до туалета.
Аня говорила правду. Она в самом деле прилетела с далеких звезд.
А теперь снова улетела. Навсегда.
Из бачка, крышка которого давно потерялась, Стас побрызгал себе в лицо. Теплая, пахнущая хлоркой вода стекла по лбу и щекам, но не принесла свежести.
«Мне очень жаль, что мы родились в разных мирах».
— Я мог бы улететь с ней, — произнес Стас, обращаясь к бачку. — У меня была возможность познакомиться с другой цивилизацией. А я эту возможность прошляпил.
Однако мысль о другой цивилизации — возможно, высокоразвитой — казалась слишком абстрактной. Куда чаще Стас думал об умных глазах, о красивых чертах лица, о коротко остриженных черных волосах. Он вспоминал, как они сидели в кафе, и Аня рассматривала свою чашку; вспоминал о происшествии с пивом, поход через ночной город. Собственные подозрения казались теперь бредовыми и смешными. Разве незнакомка хоть в чем-то походила на сумасшедшую?
— Когда знаешь, что происходит, многие вещи очевидны, — философски заметил Стас, недовольный поднявшейся волной самокритики.
Почему он не удержал Аню? На что надеялся?
Сделав над собой усилие, Стас перебрался в ванную и принял холодный душ. Это помогло мало: находиться в вертикальном положении было по-прежнему тяжело. Отвращение к миру, правда, отчасти улеглось.
— Зачем я так напился? — спросил Стас у своего отражения в зеркале.
Отражение умудрилось сохранить свеженький вид — да и вообще, видимо, чувствовало себя гораздо лучше, чем оригинал. Оставалось ему только позавидовать.
Тихий и солнечный августовский полдень уступил вечеру, когда Стас нашел в себе силы выйти на улицу. По дороге к остановке купил пакет яблочного сока, неторопливо выпил. Нормальное самочувствие восстанавливалось, хотя на еду и спиртные напитки смотреть все еще не хотелось.
Можно было вернуться домой и отлеживаться дальше, но Стаса переполняло желание действовать. На маршрутке, а затем пешком он добрался до вчерашнего кафе. При свете дня небольшая улочка потеряла часть своего шарма, снующие туда-сюда машины придавали ей обыденный вид, и даже не верилось, что вчера Стас шел здесь рука об руку с девушкой из другого мира.
Столики в кафе были по большей части заняты, но Стаса это не волновало. Он просто надеялся восстановить по памяти весь вчерашний путь, так как не был уверен, что найдет нужное место на берегу сразу.
Пару раз он сворачивал не туда, но вовремя это замечал и возвращался. Дневной город выглядел по-другому, что дезориентировало. Иногда Стас останавливался на перекрестках, закрывал глаза и пытался представить окружающие его дома в свете уличных фонарей и рекламных вывесок. Трюк срабатывал с переменным успехом, но, так или иначе, дальнейший маршрут всплывал в памяти, и Стас торопился дальше. Лишь однажды он отвлекся, чтобы купить еще сока.
Улицы становились все более шумными: начинался час пик. Однако через какое-то время Стас покинул оживленные районы, прошагал между последними многоэтажками и выбрался на пустырь. Впереди виднелась река.
Тропинка нашлась сама собой. Теперь Стас двигался медленно, припоминая мельчайшие детали и стараясь не пропустить ту полянку, на которой увидел вчера летательный аппарат. Под ногами стрекотали кузнечики, с воды дул приятный бриз, солнце клонилось к закату. Несмотря на хорошую погоду и сравнительную близость жилых домов, берег пустовал. Лишь вытоптанная трава и редкие следы костров указывали на то, что здесь бывают люди.
Место, где на фоне звездного неба возвышалась «цистерна», Стас узнал сразу. Тропинка шла по краю поляны, а затем резко сворачивала к реке. По другую сторону, за поляной, расположился небольшой песчаный холм, на котором росла одинокая акация. В общих чертах рисунок хорошо совпадал с той картинкой, что отпечаталась в мозгу Стаса, хотя при дневном освещении предметы казались ниже, а цвета и тысячи мелких деталей сбивали с толку.
— Значит, вот тут стоял космический корабль, — пробормотал Стас.
Это бесхитростное признание сработало удивительным образом. С самого момента пробуждения Стас то и дело возвращался мыслями к произошедшему, но только сейчас он по-настоящему осознал: другие цивилизации действительно существуют. Межзвездные путешествия возможны.
Навалилась слабость. Стас присел на траву и посмотрел в пронзительно-голубую высь.
Аня не вернется. Она ворвалась в его жизнь всего на один день, чтобы увлечь собой и несбыточными мечтами. А что теперь?
Возможно, вернувшись домой, Аня расскажет о населенной планете в отдаленном секторе галактики. Если любопытство присуще людям ее цивилизации, сюда, может быть, отправят экспедицию. Землян будут изучать — скорее всего, негласно. Потом инопланетяне объявятся, установят что-то вроде дипломатических отношений, откроют секреты путешествий быстрее света, и Земля войдет в галактическое содружество.
Логично?
Это еще как посмотреть…
Все зависит от намерений инопланетян, от их интересов и моральных норм, от экономической и политической целесообразности. Имеет ли смысл устанавливать контакт с неразвитой цивилизацией, до которой нужно добираться целый год? Ну, изучать — это еще куда ни шло, но вот открывать себя?.. приглашать в воображаемое галактическое содружество?..
Однако даже в идеальном случае соотечественники Ани высадятся на Земле лишь через много лет, поскольку научные экспедиции не составляются впопыхах. А до межзвездных путешествий Стас вряд ли вообще доживет.
Что же остается?
— Жить, — ответил Стас сам себе, поднимаясь. — Просто жить.
Он исследовал полянку и в нескольких местах обнаружил вмятины. Земля продавилась под чем-то тяжелым, однако трава не успела пожелтеть. Это означало, что корабль находился здесь совсем недолго.
Стас кивнул, продолжая монолог:
— Все правильно, она ведь путешествовала. За несколько месяцев изъездила полмира. Пять языков…
Но почему их встреча произошла именно в последний день перед ее отлетом? Насмешка судьбы?
Устав от своих исследований, Стас взобрался на холм, устроился под акацией и до глубокой ночи наблюдал за небом.
***
Прошла неделя, затем другая, третья. Солнечный август сменился дождливым сентябрем. Люди с зонтиками прыгали через лужи и торопились к замызганным маршруткам. Серые тучи навевали тоску.
Стас продолжал сочинять статьи, но делал это без энтузиазма, по привычке. Зато полянку на берегу он посещал едва ли не каждый день. Его тянуло туда, словно магнитом. Стас понимал, что ведет себя неразумно, что инопланетянка не прилетит назад, — и все-таки не выдерживал, бросал текст на середине слова, спешил к месту их расставания. А убедившись, что там все осталось без изменений, часами бродил по улицам и вглядывался украдкой в лица прохожих.
«Так сходят с ума, — увещевал себя он. — Этим нужно переболеть. Все пройдет, и жизнь снова наладится».
Но голос рассудка звучал впустую. Жизнь никогда не наладится. В тридцать лет он так и не нашел своего места в мире. Упустил все шансы — вплоть до последнего. Он неудачник, самый обыкновенный неудачник.
Наступил октябрь. Дожди прекратились, однако хмурые тучи продолжали тянуться бесконечной чередой, а промозглый ветер выдувал из-под куртки тепло. Листья исподволь желтели и облетали, хотя значительная часть все еще оставалась зеленой. Лишь изредка проглядывал кусочек неба — глубокого, манящего.
В один из таких холодных осенних дней Стас отправился к месту, успевшему стать любимым. Он вряд ли мог внятно объяснить причину своих регулярных паломничеств. Даже если допустить, что девушка вернется, — с какой вероятностью она посадит корабль именно здесь? Разве мало на свете удобных площадок для приземления?
Погруженный в себя, он вышел к знакомой поляне. И застыл, испытав то ли удивление, то ли испуг.
Большая ржавая цистерна лежала на боку, закрывая собой холм и часть одинокой акации. Казалось, она покоится здесь очень давно: нижняя часть успела врасти в землю, а в щелях и выемках образовался слой почвы, удерживающий высохшие стебельки травы. Людей поблизости не было, только ветер шелестел листвой.
Стас потер глаза. Не может быть! Он видит то, что желает видеть, или произошло чудо? Неужели Аня решила встретиться с ним еще раз?
Собравшись было подойти к цистерне и попробовать ее на ощупь, он вдруг услышал шаги. Кто-то, еще невидимый из-за стены плотного кустарника, шел прямо сюда.
Времени на размышления не оставалось. Стас шмыгнул в густую поросль акации, по пути оцарапав лоб и тыльную сторону правой ладони. Затем, присев, нашел удобный просвет и стал наблюдать.
Здесь бывали и рыбаки, и отдыхающие — за долгие недели посещений Стас успел в этом убедиться. Он не прятался от них в кусты.
Но тогда на полянке не возвышалась эта штуковина.
Аня могла вернуться. Только зачем? Ради него, Стаса?
«Ну да, ты еще представь, как она бросается тебе на шею и кричит: «Я люблю тебя», — хмыкнул он. — В каком классе учишься?»
А если серьезно? Предположим, она что-то забыла…
Тут рассуждения прекратились, потому что в поле зрения попал незнакомец.
Это был рослый парень, одетый в просторные мешковатые штаны неопределенно-серого цвета и тонкий коричневый свитер. Он задумчиво брел к цистерне, что-то бормоча под нос. Легкая одежда, очевидно, не слишком хорошо спасала от холода: парень сутулился и вздрагивал, когда налетал очередной порыв ветра.
Случайный прохожий? Или еще один инопланетянин?
Здесь, вблизи от воды, тянуло сыростью, и Стас успел основательно продрогнуть, однако теперь он ощутил прокатившуюся по телу волну тепла. Сердце заработало в чуть ускоренном, но четком ритме. Посторонние мысли ушли на периферию сознания, освобождая место для анализа ситуации.
Из рассказа Ани следовало, что о других инопланетных кораблях в околосолнечном пространстве она не знала. Иначе с чего бы ей все свое время посвящать землянам? Чужие корабли могли означать либо соотечественников Ани (и тогда она попросила бы их помощи), либо неизвестную высокоразвитую цивилизацию. Последнее вело к постановке целой уймы вопросов, так что Стас без сожаления отбросил идею: слишком сложно.
У себя на борту девушка была одна. Значит, этот парень все-таки с другого корабля.
Если, конечно, инопланетяне не умеют произвольно изменять пол…
Стас попытался себе представить, что парень в коричневом свитере и девушка, с которой он провел незабываемый вечер, — одно лицо. Ужас!
Другие объяснения?
Аня приземлялась еще раз, и кто-то из местных захватил ее корабль.
Бред. Как можно управлять техникой, если не способен прочитать даже буквы чужого алфавита?
А может, этот парень — именно кто-то из ее соотечественников? И Аня не знала о его присутствии потому, что он так хотел?
Зачем?
Незнакомец преодолел половину расстояния, отделявшего его от цистерны. Он шагал неторопливо, всем своим видом выказывая мрачное расположение духа. Возможно, ему просто не нравилась сегодняшняя погода — унылая и по-зимнему серая.
«Или же он что-то упустил», — подумал Стас, глядя вслед парню с растущим подозрением.
Вспомнилось, что Аня рассказывала о странностях в поведении корабля. Сбои и незнакомец… Связано ли это между собой?
«Она не уточнила, кем была у себя на родине», — вдруг понял Стас.
На миг детские сказки о звездных принцессах обрели плоть. Интриги? Заговоры? Покушение?
Погрузившись в пьянящую атмосферу воображаемых приключений, Стас едва не пропустил самое главное. Очертания цистерны растворились, уступая место совершенным формам инопланетного корабля. Открылся люк. Незнакомцу оставалось сделать пару шагов.
Шанс?
Стас рванул, не разбирая дороги. Затрещали и подались ветки. Кубарем, низкий старт. Черт, затекли ноги — зря сидел на корточках!
Спотыкаясь и размахивая руками, он метнулся к незнакомцу.
«Не успею! — вспыхнула полная отчаяния мысль. — Снова опоздал».
Однако его расчеты почему-то не учли вполне обычной человеческой реакции.
Услышав позади себя шум, парень обернулся. Рассеянность на смуглом лице сменилась изумлением, руки стали подниматься в защитном жесте…
На следующей секунде Стас сбил его с ног. Оба влетели в открытый люк и покатились по полу.
— Взлетаем! — заорал Стас.
Чтобы придать словам дополнительный вес, он навалился на ошалевшего инопланетянина, схватил его за волосы и приложил лбом о ближайшую стену. Тот вскрикнул, а потом что-то быстро залопотал на незнакомом языке.
Приехали!
— Не понимаю. I don’t understand. Ich verstehe nicht. Je ne comprends pas. No comprendo. Китайского не знаю.
Каждую свою фразу он сопровождал тычком, так что незнакомец снова и снова ударялся лбом о стену. Наверное, это не слишком способствовало пониманию, однако Стас боялся утратить преимущество. Инопланетянин мог в любой момент прийти в себя и начать бороться, а настоящего опыта драк у Стаса не было.
К тому же вцепившаяся в волосы рука предательски дрожала, и он не хотел, чтобы незнакомец это почувствовал.
Его жертва притихла, но когда Стас закончил, опять забубнила что-то свое.
Бесполезно. Выходит, Аня выучила пять языков, а этот — ни одного? Не очень вежливо с его стороны.
— Взлетаем! Вверх! Вверх!
Стас попытался объясниться жестами. Спустя какое-то время инопланетянин, кажется, понял. Завертев головой, он с усилием повторил:
— Верх.
А потом добавил что-то свое. Интонация походила на утвердительную, но даже в этом Стас не был абсолютно уверен. Если у некоторых земных народов кивок означает «нет», то что говорить об инопланетянах?
Тем не менее, беседа явно зашла в тупик. Требовалось освободить незнакомца и посмотреть, что он уяснил, — или продолжать без толку кататься по тесному помещению.
Стас вдруг обнаружил, что не может заставить себя разжать пальцы. Он до жути боялся отпускать инопланетянина.
«Ну, давай же, — стал уговаривать он себя мысленно. — Иначе через пару секунд он сам начнет вырываться. Тогда все переговоры накроются».
Конечно, «переговорами» это можно было назвать лишь условно, однако Стас почему-то верил, что продемонстрировал чужаку самые добрые намерения. В конце концов, он искренне старался не расквасить тому нос (хотя лоб ободрал до крови своими иступленными тычками).
Но вот сам незнакомец отнюдь не вызывал у него доверия.
Пересилив себя, Стас все-таки отпустил чужие волосы. Погрозил инопланетянину пальцем:
— Смотри, не обмани.
Тот недвусмысленным жестом втянул голову в плечи.
— Хорошо, — с удовлетворением кивнул Стас. — Тогда пойдем. Где тут у вас рубка управления?
Что-то зашуршало за спиной. Стас резко обернулся.
Выхода больше не было. Панель из неизвестного материала встала на место, и теперь стена казалась сплошной, без малейших признаков двери. В наступившем полумраке загадочно и тускло замерцал синий огонек.
«Пока я пялюсь на люк…» — молнией блеснуло в голове Стаса, и он живо представил, как инопланетянин, воспользовавшись моментом, изо всей силы бьет его по почкам.
Приготовившись к худшему, он развернулся.
Чужак понуро брел к дальней стене. Похоже, у него и в мыслях не было нападать.
Стас опустил поднятые для защиты руки, надеясь, что инопланетянин не заметил паники в его движениях. Ведь к противнику поворачиваются спиной и в тех случаях, когда хотят показать уверенность в своих силах, разве не так?
Ну да. Только это, наверное, смотрится чуть-чуть солиднее.
Он постарался напустить на себя уверенный вид и зашагал вслед за чужаком.
Словно почувствовав их приближение, стена разделилась на две половинки, которые непонятным образом втянула в себя. Сквозь открывшийся проем виднелись спинки трех высоких кресел и море всевозможной аппаратуры за ними. Стас поймал себя на том, что в немом восторге пялится на приборы: ему выпала удивительная возможность прикоснуться к творению другой цивилизации. Он находился внутри машины, о которой земляне могли пока лишь мечтать.
Более того, он собирался лететь на этой машине в космос!
Холодок пробежал по спине. Космос?
Они вошли в рубку. С легким шуршанием странная дверь закрылась. А потом Стас вздрогнул и едва удержал испуганный возглас.
Внешние стены, равно как и потолок, исчезли. Яркий дневной свет ворвался в рубку со всех сторон, оглушая и заставляя жмуриться. Уютного помещения как не бывало. Складывалось такое впечатление, будто инопланетянин и Стас находятся посреди небольшой открытой платформы с укрепленными на ней приборами и креслами. Над головой плыли тучи. Только отсутствие ветра и звуков свидетельствовало о том, что невидимая стена по-прежнему отделяет людей от внешнего мира, — но привыкший полагаться на зрение разум отказывался воспринимать это свидетельство.
Чужак вопросительно посмотрел на землянина. Теперь стала заметна неестественная бледность (даже серость) его лица, подчеркивавшая кровавую ссадину на лбу. Очевидно, он здорово перетрусил, хотя и старался этого не показывать.
На вид он был примерно того же возраста, что и Стас. Чуть выше ростом, но более тонкий в кости и худощавый. Черные слегка вьющиеся волосы давно не стрижены и запущены.
— Вверх, — Стас сделал характерное движение ладонью, попытавшись незаметно проглотить комок в горле.
Затея начинала казаться ему чистой воды сумасшествием. Он боялся думать о том, что уже сделал, и еще больше боялся предстоящего.
Чтобы заглушить собственные сомнения, он закричал:
— Давай!
Инопланетянин вздрогнул, как будто его ударили. Затем кивнул и опустился в одно из кресел. Худые руки с длинными, как у музыканта, пальцами легли на пульт.
Зеленая лужайка покачнулась и уплыла вниз.
Стас едва удержался от крика. Ему показалось, что он непременно свалится с этой летающей платформы. Вцепившись в спинку одного из свободных кресел, землянин кое-как пробрался вперед и сел.
Чужак убрал руки с пульта и теперь наблюдал за незваным гостем. Стаса это немного злило, но его внимание почти целиком поглощало открывающееся зрелище. Кусты, деревья, река, ближние многоэтажки — все это медленно уползало вниз, линия горизонта отодвигалась, серая пелена туч, наоборот, приближалась. Боязнь высоты прошла, осталось упоение и какое-то полубезумное веселье.
А потом скорость подъема начала расти.
Мелькнули и пропали из виду облака. Небо сделалось чистым, но скоро потемнело. Проступили звезды. Вместе с тем продолжало светить солнце, и Стас уставился на родную звезду с изумлением. Маленький корабль каким-то образом гасил яркость, так что ослепительный свет больше не жег глаза. Землянин отчетливо видел и сам шар, и неровную ауру короны с языками протуберанцев.
Солнце уплыло вниз, а вместо него сверху нависла лазоревая громадина Земли.
Стас вцепился в подлокотники. Голова закружилась от переоценки понятий «верх» и «низ». Вдобавок чудилось, что этот невыносимо, безумно огромный шар вот-вот прокатится прямо по крошечному суденышку. Соседство такого гиганта угнетало и душило.
Сделав глубокий вдох, Стас попытался расслабиться. «Никогда не думал, что в космосе можно страдать приступом клаустрофобии», — подумал он с иронией.
Инопланетянин жестом привлек к себе внимание. Показав на планету, он пальцем прочертил в воздухе дугу и застыл в вопросительном ожидании.
«Он предлагает мне вернуться? — удивился Стас. — Решил, что я все это затеял исключительно ради того, чтобы прокатиться до орбиты?»
Подобная недооценка его даже обидела. И хотя чужак мог спрашивать о чем-то совсем другом, Стас гордо выпрямился.
— Нет, — сказал он, указывая прочь от Земли. — Туда.
И тут он осознал, что объяснить чужаку свои намерения — задача не из легких. Если «вверх» можно выразить простым жестом, то «возьми меня с собой» — только с помощью какой-нибудь странной и заведомо многозначной пантомимы. У Стаса не было ни малейшего желания устраивать цирк.
Но чужак продолжал смотреть на него непонимающим взглядом. Проклятье! Каким идиотом чувствуешь себя, когда невозможно просто сказать, чего хочешь! Пожалуй, на Земле Стас никогда не попадал в подобные ситуации.
Вот Илюха на его месте точно не растерялся бы.
Стиснув зубы, Стас начал представление.
— Ты, — жест в сторону чужака. — Я, — ладонь к груди, легкий кивок. — Взять, — изображаем человека, несущего сумку. — С собой, — взмах рукой типа «в добрый путь».
Инопланетянин покачал головой. Стас повторил все сначала. Та же реакция.
Не понимает, или отказывается брать попутчиков?
Как же объяснить?..
— Домой. Домой, — Стас изобразил ладонями крышу дома.
Опять не то. Высадят его на вершине горы…
Тогда он решился на крайние меры. Скопировал жест, показанный ему чужаком, выразительно сложил руки крестом и покачал головой. Затем нарисовал в воздухе два маленьких круга и один большой. Показал на Землю, плывущую вверху. Ткнул пальцем в воображаемый большой круг. «Взял» маленькие круги, потащил их один за другим к большому. «Посадил» первый, увел его прочь. Проделал ту же операцию со вторым. Потом ткнул во второй круг и показал на чужака.
— Это твой корабль, понимаешь?
Инопланетянин следил за ним с пристальным вниманием. Не зная, как быть дальше, Стас показал на первый корабль и на себя.
Брови чужака поползли вверх.
Ну наконец-то! Хоть что-то.
— Понимаешь? Ну так поехали!
Кажется, инопланетянин в самом деле понял. Потянулся к пульту. Земля дернулась, с грациозной неторопливостью уплыла за спину. В поле зрения завертелись бесчисленные звезды. Они перестали двигаться, когда корабль лег на курс.
Стас смотрел на эту россыпь блестящих песчинок, как завороженный. Не может быть. Не может быть, не может быть, не может быть…
Лет пятнадцать прошло с тех пор, как он перестал воспринимать свои мечты о космосе всерьез. Вселенная слишком велика для человека. Даже одна Земля чудовищно огромна, потрясающе многообразна, и вряд ли хватит жизни, чтобы посетить все ее достойные внимания уголки. Стремиться в неизвестные дали, не оглянувшись по сторонам, — признак незрелости, юношеской близорукости, неумения принять реальность.
Мечты растворились в повседневности и доводах рассудка. Так почему же он сейчас так счастлив?
«Это потому, что я сошел с ума, — не без самокритики заметил про себя Стас. — Впал в детство и все такое прочее. Не переболел, в общем».
По мере того, как спадало возбуждение, он возвращался мыслями к сегодняшней импровизации. И обнаруживал, что испытывает ужас.
Его как будто подменили тогда. Стас хорошо помнил почти животную ярость, с которой он набросился на инопланетянина. Если бы тот начал сопротивляться, одними ссадинами на лбу не обошлось бы.
«И это я! Мирный и безобидный человек!»
Может, дело в подозрениях?
Он начал восстанавливать цепочку рассуждений, предшествовавших «налету». Кое-что имело смысл. Например, вопрос о том, почему чужак вообще явился на Землю.
Первый корабль мог быть случайностью. Но второй — никак. Подобных совпадений просто не бывает.
Значит, Аня и этот парень связаны между собой.
Почему же он прилетел с таким опозданием? Если Стас все правильно понял, девушка пробыла на Земле около полугода, пока роботы собирали топливо для обратной дороги…
Стоп! Она говорила о том, что отправляла какие-то сигналы. Возможно, ее все-таки услышали, и один из соотечественников прилетел на помощь.
За что и получил по голове.
Ладно, спишем на местный обычай встречать гостей.
Итак, не интриганы, а спасатели. Версия, которая должна была прийти в голову первой. Наиболее вероятная, разумная, правдоподобная и…
«И все-таки я слишком мало знаю», — на всякий случай уточнил Стас.
Все это хорошо и красиво, но парень в глазах землянина никак не ассоциировался со спасателем. Уже одно это заставляло сомневаться. А если копнуть глубже…
Почему он один? Разве спасатели работают в одиночку? Тем более, на таком расстоянии от дома?
Ну предположим, это случайный человек, услышавший сигнал бедствия. Первый и главный вопрос: почему он не передал информацию профессионалам, а отправился в путь самостоятельно?
Да и откуда у него столько горючего? Аня ведь упоминала, что ее корабль по «емкости баков» значительно выигрывает у обычных.
Стас посмотрел на чужака. Тот сидел, откинувшись в своем кресле. Глаза полузакрыты, на лице — торжественное и вместе с тем усталое выражение. Профиль четко вырисовывается на фоне ярких немигающих звезд, тусклого свечения от аппаратуры хватает, чтобы различить пустяковый шрам под левым глазом. Руки расслаблены, лежат на подлокотниках.
Поди узнай, что на уме у этого парня! Он ведь даже не в состоянии рассказать свою версию событий.
Вернее, рассказать-то он в состоянии, но…
«Придется учить новый язык, — подумал Стас. — Если путешествие в самом деле длится около года, то времени будет достаточно».
Одна из звезд прямо по курсу начала увеличиваться. Стас еще несколько секунд пялился на растущий объект, прежде чем до него дошло, что это не может быть звездой. Тогда он выпрямился, отодвигая размышления на второй план.
Корабль. Пузатый и неуклюжий, он продолжал расти, пока не заслонил собой все остальное. «Похож на дирижабль, раздувшийся посередине», — решил Стас, пожирая глазами техническое чудо.
Впрочем, смотреть было особенно не на что. Корпус из сероватого материала сиял в солнечных лучах, но светофильтры исправно гасили яркость до приемлемого уровня. Немногочисленные надстройки, о назначении которых Стас по большей части даже не догадывался, отбрасывали двойные тени. Единственной по-настоящему впечатляющей вещью была почти незаметная, просвечивающая насквозь конструкция, отдаленно напоминающая параболическое зеркало какой-нибудь спутниковой антенны. Выпуклой стороной конструкция соприкасалась с «пузырем», а огромные лепестки расходились так, что кончики их заостренных краев лежали в одной плоскости с носом (кормой?) звездолета.
«Действительно антенна? Или что-то совсем другое?»
Инопланетянин открыл глаза, но к пульту не прикасался. Очевидно, сближением управляли компьютеры.
Впереди показалась очередная надстройка. Сперва крохотная, она неспешно выросла до размеров приличного гаража, затем ушла под брюхо. И тут движение прекратилось.
Над головой висели немигающие звезды. Впереди и по бокам светился корпус звездолета, перерезанный густой тенью от маленького космического челнока. Миг безмолвного ожидания.
Слабая вибрация пробежала по палубе, отдаваясь дрожью во всем теле. Челнок скользнул вниз. В темноту.
Потолок и стены опять стали непрозрачными, и Стас почувствовал себя котом, на которого набросили мешок. Целый огромный мир сжался до пределов тесной рубки управления.
Но землянина ожидал еще один сюрприз.
Ему вдруг показалось, что их маленький космический аппарат не остановился, а начал куда-то проваливаться с все увеличивающейся скоростью. В животе заныло. Стас вжался в кресло и бросил взгляд в сторону чужака.
Тот плыл по воздуху к задней стене, жестом приглашая землянина присоединяться.
Невесомость? Стас не без труда проглотил слюну.
До сих пор в рубке сохранялась нормальная сила тяжести. Челнок выныривал из гравитационного колодца Земли, набирал скорость, маневрировал, а перегрузок не было. Лишь минимальная вибрация перед стыковкой намекала на какие-то внешние воздействия. В остальном искусственное притяжение работало идеально.
И вот тебе!
Может, на звездолетах не ставят системы для создания искусственной гравитации?
Борясь с подступающей тошнотой, Стас сделал глубокий вдох. Потом всплыл над креслом и, легко оттолкнувшись от спинки, направился вслед за хозяином.
Они выбрались в небольшой тускло освещенный ангар. Вопреки изначальному предположению землянина, челнок не стыковался со звездолетом (что более рационально в космосе), а прятался в специальном отсеке. Здесь тоже царила невесомость, хотя давление и состав воздуха, по всей видимости, приближались к земным.
Воздух. При такой конструкции его нужно выкачивать из всего ангара перед каждым открытием ворот. А потом закачивать обратно, компенсируя неизбежные потери. Должно быть, у конструкторов были серьезные основания для подобного — недешевого — технического решения.
Следующая дверь открывалась в длинный коридор. Стасу быстро надоело путешествовать зигзагами от стены к стене и терять ориентацию, но чужак двигался с уверенностью заправского космонавта. Каждые несколько секунд он останавливался, чтобы подождать своего неуклюжего спутника. Землянин беззвучно ругался, но развить большую скорость не мог при всем своем желании.
Затем в правой стене обрисовался проем. Чужак жестом пригласил входить.
Стас ухватил руками края проема, подтянулся и вплыл в просторную комнату. Однако прежде, чем он успел окинуть взглядом обстановку, позади зашуршала дверь. И в ту же секунду вернулась сила тяжести.
Если бы нормальный вес восстановился сразу, Стас определенно заработал бы пару шишек и синяков. Но невидимое поле опустило его с полутораметровой высоты мягко — как заботливая мать опускает в кроватку младенца, — и лишь потом гравитация достигла привычного уровня.
Землянин приподнялся на локтях. После трюков в невесомости он казался себе удивительно тяжелым, однако через считанные секунды ложное ощущение прошло.
Чужак его обманул! Загодя выключив гравитацию, заставил думать, что так должно быть. Пока Стас привыкал к новым ощущениям и на все остальное почти не обращал внимания, хозяин корабля впихнул его в одну из кают, закрыл дверь на замок и отправился по своим делам.
Красивый ход. Рассчитан на простаков, никогда в жизни не видевших звездолета.
«На меня».
Добравшись до двери, Стас все-таки попробовал ее открыть. Бесполезно. Сенсорная панель не реагировала на прикосновения, а какие бы то ни было ручки здесь отсутствовали.
Ну что ж, этого и следовало ожидать.
С одной стороны, он сам отчасти виноват в таком приеме. Буйных туземцев проще держать взаперти, подальше от людей и ценного оборудования. Взялся махать кулаками — отвечай за последствия.
Но, если вдуматься, у чужака могли быть совсем другие мотивы.
Что вынудило его так быстро согласиться, когда Стас упомянул о другом корабле? Ведь он ни на секунду не поверил, что землянин пилотировал тот корабль, или хотя бы ступал на борт. Фокус с гравитацией это подтвердил.
Почему же предыдущие пантомимы он встречал бескомпромиссным «нет», а тут вдруг перестал спорить, привез туземца на звездолет и запер в каюте?
— Все зависит от того, зачем он вообще прилетел, — произнес Стас вслух. — Спасать потерпевших аварию…
Корабль проходил в районе взрыва сверхновой.
— …или наоборот?